Rilliyah's Journal

К нам в больницу сейчас привозят много раненных солдат. Основную часть развозят по больцам юга - в Барзилай и Сороку, но поскольку расстояния в нашей стране маленькие, и время доставки солдат из Газы в центр составляет около 12 минут, то 2 больницы в центре страны - Шиба и Бейлинсон - тоже были выбраны как больницы для оказания экстренной помощи. Я паркуюсь прямо рядом с посадочной вертолетной площадкой, поэтому в последнее время нередко приезжаю или уезжаю с работы под шум вертушки.

Солдаты... бедные. С ранениями разной степени тяжести, госпитализированы в разных отделениях, в основном таких как реанимация, травмохирургия, ортопедия, нейрохирургия, реабилитационные отделения. Травмы, переломы, оторванные конечности, море боли... Но зато какими толпами валят люди, желающие посетить раненных, выразить им свою благодарность и поддержку - это просто уму непостижимо. Израильский народ очень любит своих сыновей, миллионы искренне переживают за каждого из них, и это потрясающе, это то, чем можно и нужно гордиться. Надо находиться в больнице, чтобы понять масштаб нашествия народной любви :) Этажи, на которых располагаются отделения, в которых лежат солдаты, переполнены целый день. Люди приходят компаниями - большими и маленькими, пожилые, молодежь и дети, с музыкальными инструментами, с песнями и плясками, с букетами цветов. И много-много сладостей, сумасшедшее количество тортов, пирогов, печений, всевозможные пекарные изощрения, причем как минимум половина всего - приготовлено дома, своими руками. Поток сладостей не прекращается и количество уже давно перешло все разумные пределы :) Отделения с солдатами давно уже перестали справляться и начали сплавлять половину подношений в соседние отделения (типа нас), но в последние дни уже и соседние отделения тоже не осиливают это буйство теста и сахара, хотя вкусно очень :)

Для израильтян - небольшой трогательный ролик об одном из солдат, который, только-только начав оклемываться от тяжелого ранения, больше всего на свете хотел попасть на похороны своего товарища, чтобы проводить его в последний путь.



Не обходится, правда, и без инцидентов, особенно в свете того, что у нас много медперсонала арабского происхождения, многие из которых не идентифицируются с государством Израиль, в котором живут, работают и процветают. Недавно уволили медбрата, который написал в фейсбуке статус, в котором назвад всех солдат Армии Обороны Израиля военными преступниками. В маленькой группе в Whatsapp'е, в которой тусуются мои коллеги по отделению, тоже случился небольшой конфликт на фоне израильско-палестинского конфликта, за что все получили по голове от старшей. У меня смешанные чувства по поводу этого всего. С одной стороны, жалко наших арабов. Многие из них никак не ассоциируют себя с властью ХАМАСа и, вероятно, не поддерживают, но в военное время быстро забывается то, что они также десятилетиями работают в больнице и помогают лечить еврейских бабушек и дедушек. И так же вместе со всеми бегут в бомбоубежище, когда начинает выть сирена. Обостряется разделение - "мы" и "они", арабы. Грустно. И увольнять человека за его позицию и несогласие с политикой страны тоже вообще-то дискриминация. С другой стороны, в медицинском контексте мне это кажется довольно оправданным. Сегодня он ненавидит солдат, а завтра будет отвечать за лечение и выздоровление одного из них. Невозможно знать, насколько далеко готов зайти человек, особенно если в сердце его пылает ненависть.

Профессионализм сейчас испытывается всюду и всеми. Все те же размышления. Подруга работает в детском отделении, в котором лечат много палестинских детей с тяжелыми болезнями. Родители некоторых из них даже не пытаются скрывать радость, когда в новостях передают о новых гибелях израильских солдат. Израильтяне лечат тех, кто считает их своими врагами и желает их смерти, иногда неприкрыто. Лечат их детей, чтобы вернуть их домой, чтобы родители продолжали выращивать эти посевы ненависти к израильскому народу, чтобы вырастали подобные им. Даже тем, кто всю жизнь придерживались "левых" позиций, сейчас так работать дается нелегко. Нам постоянно напоминают, что мы - медики, совсем другие, что наши профессии основываются на гуманизме, а на работе - мы только на работе, а все свои мнения мы обязаны оставлять дома, не приносить их на работу, не делиться с коллегами, не постить статусы в фейсбуке. Это требование, не просьба и не рекомендация. Оставьте все свои мысли и чувства дома.

На границе с Газой открыли военно-полевой госпиталь для оказания помощи палестинскому населению. Возможности для оказания помощи там самые продвинутые, по словам очевидцев. И операционная, и врачи-специалисты с громкими именами, и самая разная техника, включая СТ, MRI, трехмерные УЗИ и проч. Правда, ХАМАС устраивает минометные обстрелы и этого госпиталя тоже, но это снова другой разговор. А медперсонал в этот госпиталь просто призвали. Не спрашивали, кто хочет и готов, а у кого дети сейчас воюют в армии (из нашей больницы есть и такие, и их отправили). Потому что ты медик, ты особый, ты должен уметь оставлять свои мысли и чувства дома. Вот только этот навык не включен в программу обучения ни врачей, ни медсестер, ни всевозможных техников. А люди работают, справляются. Кто-то лучше, кто-то хуже, но все своими силами. Мы очень-очень сильный и действительно гуманный народ, который ценит Жизнь. Этому трудно научиться, это просто есть в душах, не смотря ни на что.

Новая ты медсестра или не новая, а профессионализм твой испытывается каждый день с первого же дня. Не знания, а способность сохранять спокойствие, сохранять чувствительность, способность оставить свое мнение и свое видение глубоко внутри и продолжать оказывать лучшую помощь, какую можешь, лучшие услуги какие можешь предоставить.

Хамство со стороны пациентов и их семей - это самый простой и будничный пример. Это не нормально, но это норма. Причем, чаще хамят тебе не за то, что ты что-то сделал или не сделал, а просто потому что люди раздражены чем-то, к чему ты вообще отношения не имеешь. Вообще, у меня такое ощущение, что с того момента как я поменяла форму со студенческой на рабочую медсестринскую, хамить мне сразу стали в разы больше. Не совсем понимаю, почему именно, ведь я осталась такой же какой была и делаю все также как и раньше. Но предполагаю, что теперь, когда я уже полноценный работник, то у людей в голове я уже представляю собой маленькую, но все же часть этого большого больничного механизма, этой системы здравоохранения и всего, что людям в ней не нравится. Вот и изливают свое раздражение и агрессию. А ты ничего сделать не можешь, когда злость кипит, объяснения все равно никто не слушает. Вот и остается только принимать и внутренне оправдывать и жалеть людей, чтобы не злиться в ответ. А не злиться и не раздражаться в ответ тоже не так-то просто, особенно ввиду культурного груза и воспитания в среде, в которой орать, размахивать руками и оскорблять друг друга с переходом на личности было непринято. Но приходится.

Или вот плотная работа в колективе с множеством людей, где все постоянно друг от друга зависят. Я раньше не работала в таких коллективах, для меня это ново. Кто-нибудь пришел без настроения или раздраженный чем-то своим - это немедленно отражается на всех, с кем он работает. Кто-то что-то не сделал в смену перед тобой, или сделал не так - все, пипец, разгребай последствия и пытайся все исправить. Причем, не важно кто прав, а кто виноват, невозможно оставить проблему виновнику, потому что в конечном счете речь идет о пациенте на твоей смене и надо сделать все что в твоих силах, чтобы он получил необходимое лечение / консультацию / прошел проверку и т.д. Каждый член персонала и каждое действие - важное звено в цепочке. И твои ошибки тоже потом по цепочке решают за тебя. Ответственность всюду и перед всеми.

Или вот пример, характерный для израильских реалий. У нас в отделении уже месяц госпитализированы несколько палестинских заключенных, подозреваемых в террористической деятельности, которые устроили голодную забастовку. Собственно, именно из-за голодной забастовки они и были госпитализированы в больнице, для медицинского наблюдения. Голодовка у них довольно умная - они пьют воду, едят сахар и соль, каждый точно в том количестве которое ему нужно, чтобы не создать совсем крайнюю ситуацию гипогликемии или обезвоживания. Благодаря этим методам, они сумели продержаться 2 месяца, пока власти все же не заключили с ними какое-то соглашение. Но суть не в этом. Суть в том, что пока они госпитализированы в твоем отделении - они твои пациенты, и ты должен оказывать им услуги, ничем не хуже чем то, что ты делаешь для всех других пациентов. Оставаться профессионалом своего дела. Не придавать значения тому, что они занимают комнаты, в то время как в других отделениях твоих сограждан, бабушек и дедушек с вытатуированными в концлагерях номерами на руках кладут в коридорах из-за нехватки мест. Не обращать внимание на то, во что эти люди верят и чего они хотят. Потому что когда начинаешь думать о том, что они хотят, чтобы ни тебя, ни твоей семьи, ни твоего дома здесь не было, причем любой кровавой ценой... становится не так просто. А нельзя. Потому что это твой професисональный долг и обязанность. Персонал старается справляться, но я вижу и чувствую, что совсем это не так тривиально, как кажется со стороны. Все равно все остаются людьми, со своими эмоциями, переживаниями, жизнями, уверованиями. А уж когда на фоне всего еще и новостями о трех похищенных террористами 16-летних детях "подогревают" и без того непрекращающуюся внутреннюю борьбу... Не просто совсем. Но - собираешься, подходишь к пациенту с улыбкой, желаешь доброго утра, меряешь давление на прикованной наручниками к кровати руке (стараясь сохранять хотя бы некоторое относительно безопасное расстояние от его свободной руки "на всякий случай" и краем глаза следя чтобы сопровождающий тебя надсмотрщик не выходил так часто из комнаты и не оставлял наедине с тремя заключенными). Делаешь проверки. Объясняешь, инструктируешь. Отслеживаешь состояние. Потому что это все равно твои пациенты, а ты должна быть профессионалом, 20 ли лет ты работаешь, или 2 недели.

Смирение, смирение, смирение. Это явно один из "китов" этой профессии.

Сирена, скоростное перемещение в укрытие, ожидание... Два отдаленных "бума".

И только надеешься, что никто не пострадал.

И что в следующий раз не прилетит тебе на голову.

Доколе?!


Действительно, как я недавно слышала в ролике на ютубе, арабо-израильский конфликт - возможно сложный для решения конфликт в мире, но самый простой для описания. Израиль хочет продолжать существовать, а арабский мир продолжает отрицать его право на существование вообще. В это, и только в это все упирается. Как только они признают за Израилем право на существование, на Ближнем Востоке воцарится мир, и Израиль готов идти на огромные жертвы ради этого, что уже неоднократно было продемонстрировано. Жаль, что только в одностороннем порядке.

Оказывается, в Израиле в прошлом году впервые запустили программу повышения квалификации медсестер для выписывания рецептов (רישום מרשמים על ידי אחיות). Понятно, что речь идет о ведении "простых" болезней и выписывания рецептов на "простые" лекарства, и наверняка в рамках намного более узких, нежели это делает Nurse Practitioner в других западных странах, но все же. Сам факт - первый корабль уже отчалил. Правда, курс открыли в январе 2011, т.е. по идее, первое поколение уже должно было выпуститься и начать практиковать, а вот информации об этом нигде нет, и новых курсов пока не открывают. Но все равно, интересно.  

Плюс, несколько лет пытались протолкнуть программу для создания медсестер-анестезистов, в качестве одного из шагов для компенсации дикой нехватки анестезиологов в Израиле. Специальность такая давным-давно существует во всем мире (Nurse Anesthetist), и зарекомендовала себя везде как успешное решение. Но в Израиле эти попытки пока были безуспешны, предложение Мин.Фина еще в 2008 дальше не продвинулось, плюс сами врачи-анестезиологи упираются изо всех сил и не хотят сотрудничать (тыц) (ну оно и понятно, своими нынешними супер-условиями и десятками тыщ зарплаты никому не хочется рисковать). Видимо, в качестве альтернативного решения, в МинЗдраве пока что решили повышать квалификацию других врачей (тыц), чтобы те могли справляться без анестезиологов. Но тоже интересно, может и медсестринская такая квалификация где-нибудь в будущем все же появится, раз такой вариант уже рассматривали.

Покупала в аптеке лекарство от сопливости, содержащее псевдоэфедрин. Фармацевт попросил у меня удостоверение личности и куда-то вбил мои данные. Аааааа, все, меня посчитали, теперь мет-лаборатория мне не светит!

... мы прозевали :)

Хотя по идее до 19 вечера еще должно было быть хорошо видно, в 18:20 уже не было особых следов ни по размерам луны, ни по цвету.

Пока муж пытался все же хоть как-то заснять луну, я удовлетворилась несколькими мобилофотками ночного Ришона.



На первом снимке наш славный город под луной, на втором без луны, на третьем - "спальный" район Абрамович в центре.




А это - гениальная консрукция, состоящая из подзорной трубы + камеры на телефоне, и не менее гениальная фотка, которая была получена при помощи этой конструкции :) Гы.

Узнала, как меня называют за глаза в спортзале.
Русинит *.
Ржала :) Оно, конечно, слегка некрасиво и расизмом отдает, но в принципе вполне логично :) Наверное, примерно так меня видит средний израильтянин :)


----
* Игра слов в иврите, дословно типа "рускитаянка"

Подумала я :)


Ехали сегодня с рыбалки, попали в проливной дождь.
Серая пелена брызг, вода повсюду, видно совсем немного зги :))



Но тучка оказалась небольшой. Проехали буквально еще минут 5 (т.е. не больше 10 км), дождевая туча оказалась позади и картина стала прежней - травка зеленеет, солнышко блестит. Красота. Надеюсь, эти дожди идут и на севере тоже, и Кинерет улыбается.

Моя плохо говорить рюсски :)

Сегодня - год как я гражданка Государства Израиль.
Уже год.
Офигеть.


П.С. После стольких лет "ступенчатой процедуры", все еще не совсем отвыкла от мысли, что я теперь "свободна" от МВД. Что не надо туда переться чтобы ставить/продлевать визы, не надо собирать доказательства нефиктивности нашего брака для визитов, не надо стараться сделать побольше совместных фоток в течение года чтобы было что отнести. И это при том, что от общения с МВД я вовсе не страдала, поскольку Ришонское отделение - милейшее на свете.